ХМЫРОВА-ПРУЕЛЬ И. Б. УСЛОВИЯ И ПРЕДПОСЫЛКИ СОЗДАНИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО КЛАСТЕРА // Studia Humanitatis Borealis / Северные гуманитарные исследования. 2020. № 1. С. 28–34. DOI: 10.15393/j12.art.2020.3541

Выпуск № 1 (2020)

КУЛЬТУРОЛОГИЯ

pdf-версия статьи

УДК 130.2:314.743

УСЛОВИЯ И ПРЕДПОСЫЛКИ СОЗДАНИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО КЛАСТЕРА

За последнее время в социокультурном пространстве России произошли значительные перемены, которые были вызваны общей транс­формацией российского общества. Та динамика, с которой развивается все социокультурное пространство современности, способна вызывать многочисленные проблемы во всех сферах человеческой деятельности, особенно это проявляется в различных формах культуры. И для разрешения подобной проблемы необходимо найти теответы, которые могли бы определять стратегию развития социокультурной среды в российском обществе. В данном случае подразумевается наработка новых принципов, механизмов и спосо­бов культурного развития, а так же  поддержка в создании новых форм культурных практик.

Культура – это многоуровневая среда, которая может быть представлена как традицион­ная культура, как арт-культура, как молодежная культурная индустрия, включающая в себя театры, музеи, выставочные залы, библиотеки, книгоиздание, ки­нематограф и т.п.  И все это выполняет весьма важные социальные функции, которые связ­ны с образованием, воспитанием, процессами социализации, идентификации и многим другим. Вместе с тем, возможности культурной среды заключаются не только в обозначенном контексте, они превосходят по своему потенциалу функцию сохранения, трансляции наследия культуры. Исходя из опыта истории развития культуры, которые изобилуют различными формами воздействия – это  и величественные архитектурные ансамбли, уникальные природно-культурные места, и наскальные рисунки, мифы, предания,  и, разумеется, современные фестивали и концерты, – ­все это может быть использовано не только в целях воспитания и приобщения к духовному наследию. Культура способна вы­ступить как мощный региональный ресурс, который способен переломить кри­зисную ситуацию и дать новое движение к интенсивному развитию провинциальных территорий и стать фундаментом этого развития.

Однако возникает вопрос,  может ли культура самостоятельно быть капиталом или приносить экономический рост? По мнению европейских аналитиков, культуру можно рассматривать как стратегический фактор социально-экономических перемен. Рассматривая многочисленные примеры, ученые пришли к выводу, что потенциал культуры отдельного региона и его спо­собность поддерживать и  стабилизировать разные виды экономической деятельности; более того, культура, при определенных финансовых вложениях, может стать силой, которая способна изменить не только регионы, но и политику страны[3]. Хотя надо признать, что в погоне за «благополучием» экономики, утрачиваются понимания важности культурных ресурсов как основы для политических и экономических решений. Разумеется, подобная среда создает благоприятную культурную и социальную атмосферу для человека как основной движущей силы любой инновации, модернизации. Тем более что дан­ный вопрос напрямую связан с провинциальной проблемой, когда талантливые люди и одаренная молодежь уезжают не просто в город, а в столичные горо­да, за границу.

Между тем, все чаще появляются и утверждения о том, что «в со­временном мире культура становится важным фактором, определяющим финансовые вложения – инвестиции, а также мощным инструментом по­литики развития территорий» [12: 53], [1: 43]. Отсюда следует, что  сферы культуры можно представить как ресурсный потенциал регио­на, который способен дать новые приоритеты в понимании ее назначения и возмож­ностей. Культурные ресурсы, как и любой другой вид ресурса, при со­блюдении определенных условий, могут приносить «доход». Подобные теоретические взгляды находятся на стыке исследований об экономике и культуре, и в итоге приводят к обновленному пониманию возможностей сферы культуры в наши дни. В данном случае речь идет о креа­тивной экономике, которая основана на интеллектуальной деятельности, на реализации новых знаний, проектном мышлении, креативном вообра­жении и творчестве. Преимуществом креативной экономики, как показывает мировой опыт, является ее способность не только отка­заться от сырьевой зависимости, но и обеспечить стабильность развития конкретного региона, повысить инвестиционный климат, создать благо­приятные социокультурные условия для общества. Причем ключевым звеном такого рода экономики становится креативный класс – люди, спо­собные к творчеству, к созданию чего-то нового [4: 78].

Современная сфера социокультурной жизни общества обеспечивается, прежде всего, деятельностью учреждений культуры. При этом сохраняется и развивается культурное пространства каждого региона, формируется культурная среда в каждом населенном пункте, создаются необходимые условия для культурно-творческой деятельности населе­ния, что является одним из базовых элементов, который обеспечивает существование целостности государства.

Задачей же креативных индустрий является создание и реализация творческого продукта: дизайнерские проекты, театральные и художественные перформансы,  книги,  фильмы и т.д. Иными словами, в результате подобной деятельности происходит ком­мерциализация идеи, что и приносит определенную прибыль.

Креативные индустрии базируются на творческих способностях людей, которые совместно с менеджерами и технологами создают куль­турные товары и услуги. Кроме того, креативные индустрии способны организовываться в некоторые сообщества, которые сегодня обрели и креативное название в виде кластерного пространства, что и способствовало обра­зованию творческих креативных кластеров [11: 45], [2].

Одним из самых важных признаков кластера является его устойчивость. Важным условием устойчивости являются позитивные взаимоотношения внутри кластера, которые обеспечивают его прогрессивное развитие. Наличие такого рода взаимосвязей является обязательной характеристикой кластера. Можно сказать, что кластер – это множество субъектов, находящихся в состоянии устойчивых взаимоотношений, объединенных единой целью развития. Такие отношения становятся возможными только при существовании рабочей модели лидерства, которая может быть основанием для формирования это цели и установления постоянной коммуникации, единой системы ценностей.

Надо отметить, что модель лидерства, присущая кластеру, принципиально отличается от большинства классических моделей – она намного более динамична, функциональна, эффективна. И, главное, позволяет развернуть рабочую модель социокультурных отношений в условиях отсутствия единого центра, что является крайне важной характеристикой в условиях глобальной культуры.

Более того, в условиях быстро развивающихся и изменяющихся процессов, которые связаны с интерактивным и виртуальным миром,  отношения между людьми переходят на качественно новый уровень. Одним из основных таких факторов общественного прогресса становится доверие между людьми, причем на всех уровнях: государство – общество, власть – народ, человек – человек. Учреждения культуры способны обеспечить ши­рокий диапазон и универсальность содержания процессов реализации этого доверия, создать оптимальные условия для развития личности, коллективных форм организации, обуславливающих взаимодействие различных социальных, профессиональных, культур­ных, возрастных групп населения.

Надо полагать, что социокультурная политика и стратегия государства – это выбор направления развития опре­деленного объекта (это может быть и страна в целом, иотраслитерриториального и муниципальногообразования), т.е. опре­деление движения объекта во времени (траектории развития). При этом начальным пунктом разработки стратегии развития является попытка соединения желаемых целей и ограниченных возможностей. И подобные решения, действующие на основе кластерного подхода, можно применить к социокультурной деятельности

Что же такое «кластер» и почему это слово так удобно для определения социокультурной деятельности?  Например, в словаре В. К. Мюллера термин «cluster» означает «скопление, концентрацию» [8: 114]. И в  музыке тоже есть подобное определение  –  группа или сочетание звуков взятых одновременно для достижения определенных образов. Еще одно определение из астрономии – группа звезд, связанных друг с другом силами гравитации, в химии – сложное объединение нескольких атомов и молекул и т.д. Можно сделать небольшой вывод, что кластер – это в первую очередь объединение, которое способно решать различные по сложности задачи для  развития социокультурных отношений.

Основоположник кластерного подхода американский экономист, профессор кафедры делового администрирования Гарвардской школы бизнеса Майкл Юджин Портер полагает, «что кластеры помо­гают не только зарабатывать деньги, но и служат лучшей средой для инноваций, само­реализации людей и налаживания отношений в сообществе» [10: 129]. Пожалуй, именно это выска­зывание имеет самое непосредственное отношение к развитию культурной среды любой территории. Так как социокультурный кластер, объединяя материальные, организацион­ные, инфраструктурные, кадровые ресурсы муниципального образования, способен создать принципиально новую, привлекательную для населения культурную среду

Итак, кластер – это группа близких, родственных, объединенных между собой, компонентов: это могут быть предприятия, организации, объединения  виртуальной группы, в которую входят несколько компьютеров и др.

Стоит отметить, что понятие «кластер» введенное в обиход специалистом в области изучения природы конкуренции М.Ю. Портером так же связано с формированиями и развитиями регионов. По его мнению, кластер – это группа географически соседствующих взаимосвязанных компаний и связанных с ними организаций, которые действуют в определенных сферах и характеризующиеся общностью деятельности и взаимодополняющие друг друга. Например, это могут быть предприятия, входящие в кластер, при этом они должны иметь общее или близкоегеографическое положение, сумму капиталовложения, поставщиков, состояние конкурентоспособности, доступ к специализированным услугам, трудовые ресурсы, присутствие специализированных учебных заведений, наличие исследовательских организаций, отраслевую принадлежность и другое [13:15–20].

В нашей российской действительности кластер – это еще и сотрудничество «действующих в определённой сфере предприятий» с научными, финансовыми учреждениями и органами местной власти [12: 28-41].

Совсем другое представление о кластереу аналитика Издательского дома «Ом-Медиа» А. Личутина. Он как будто реа­билитирует понятие «культурной услуги», которое до сих пор вызывает отторжение у многих про­фессионалов сферы культуры. Формулируя «Тезисы о культурных кластерах», А. Личутин делает заключение, что «в случае “культурной услуги” мы действительно переживаем неко­торый опыт, который может дать данная территория, данное сообщество, данная традиция. Целостность, многогранность этого опыта способен обеспечить только кластер. Под социокультурным кластером надо понимать многоуровневую, внутрен­не дифференцированную открытую динамичную систему, интегрирующую учреждения и организации независимо от организационно-правовых форм собственности, с целью формирования благоприятной социально-культурной среды и предоставления населе­нию качественных услуг. Мы полагаем, что в настоящее время сложились необхо­димые условия и предпосылки для создания социокультурного кластера» [6: 16–17].

 Анализируя историко-географические предпосылки создания социокультурных кла­стеров с позиции сущностных характеристик кластерного подхода, можно установить некоторую преемственную связь между понятиями «социокультурный кластер» и «народный дом».

Первым народным домом в России принято считать Лиговский народный дом в Санкт-Петербурге, открытый в 1903 году на средства графини Паниной Софьи Владимировны (1871–1956). И данная идея нашла последователей. Народные дома появились при Харьковском и Киевском обществе грамотно­сти. Активно начинают развиваться  в Воронежской, Курской, Симбирской, Ярославской губерниях. На­родные дома, являясь центрами общественной жизни, обслуживали разнообразные по­требности местного населения: просветительские, культурные и экономические, объеди­няя в себе всю деятельность земства в области внешкольного образования. Народные до­ма сплачивали имеющиеся культурные силы местного населения и устанавливали тес­ную связь между ними и земством на почве просветительной деятельности (сегодня это Прилукская улица, Дом культуры железнодорожников, Театр имени  Паниной) [7: 271].

Надо отметить, что государственные органы власти выступали гарантами ста­новления народных домов. Им принадлежала инициатива постройки дома,  поиск партнеров и меценатов для этого (например, Псковский народный дом был устроен го­родским управлением), они морально и материально поддерживали уже проявлен­ную инициативу (так, Нижегородская городская дума постановила 19 октября 1905 года «принять содержание народного дома в Нижнем Новгороде на счет города»). Они выступали посредником в поисках возможных содержателей домов. К примеру, Томская городская дума передала в аренду местному союзу русского народа Народный дом, по­строенный на частные средства. Харьковский народный дом был открыт усилиями обще­ства грамотности и попечительства о народных чайных при материальной поддержке в 80 тысяч рублей Министерства финансов.

В структуру народного дома входили отделы, выполняющие рекреационную, про­светительскую функции и функцию социального обеспечения (отдел здоровых развлече­ний, внешкольного образования, благотворительности), деятельность которых носила некоммерческий характер; библиотека-читальня, дешевая столовая или чайная. Иногда при библиотечках открывались пункты продажи книг и книжный склад.

Управление народными домами осуществлялось на основе местного самоуправле­ния. Учредительным органом выступали общественные организации, сельские общества, кооперативы. Законодательным являлось общее собрание членов общества. Управление осуществлял коллегиальный орган (комитет) из представителей земства и общественных организаций. Впоследствии, народные дома переродились в рабочие клубы, затем во двор­цы (дома) культуры.

На заре Советской России, в 1917 году появилась необходимость создания новой Пролетарской  культуры, в августе того же года  состоялась Вторая конференция фабрично-заводских комитетов в Петрограде, на которой с докладом «О постановке культурно-просветительной работы» выступил А.В. Луначарский. По данному докладу была принята резолюция, которая призывала «приступить к организации объединенного центра, который контролировал бы всю культурную работу в рабочей среде и руководил бы ею сначала в Петрограде, а потом по всей России» [9: 236–237]. Таким образом, можно сделать предположение, чтоПролеткульт, как массовое социокультурное движение, является уникальным, не имеющее аналогов в истории отечественной культуры.

Кроме этого, культурное и социальное развитие предреволюционной России обусловило формирование рабочей интеллигенции, активность которой была направлена:

— на сохранение культурного наследия путем образования и самообразования, это было возможно благодаря складывающейся системе внешкольного образования (вечерние курсы, народные университеты, народные дома, рабочие клубы, библиотеки при профсоюзах и многое другое);

– на самореализацию с помощью творческой деятельности (рабочие театры и драматические кружки, литературное журналистское творчество);

– на самоопределение, т.е. рабочая интеллигенция, противопоставляла себя, с одной стороны власти,  а с другой – малосознательным рабочим.

Пролеткульт сформировался как разветвленная сеть культурно-просветительных организаций: губернских, районных, городских, фабрично-заводских и имел достаточно стройную структуру. Надо отметить, что культурная политика большевиков в первые годы советской власти была ориентирована на радикальные изменения. Именно в этих условиях принципы, которые выдвигал Пролеткульт, были ориентированы на значительную переоценку культурного наследия. История Пролеткульта позволяет выявить не только положительный, но и отрицательный опыт деятельности социально-культурного движения, который может быть свойствен любому культурному процессу.

И, тем не менее, в истории можно найти много примеров, которые подтверждают значимость социокультурного объединения, сообщества, которые способны возродить  традиции народных домов с учетом нынешних реалий, проектируя социокультурный кластер каждой территории муниципального образования в Дом (Дворец) культуры.

Однако, те реформы, которые проходят в России (и не только) ведут к сокращению централизованных дотаций в сфере куль­туры, что заставляет искать нетрадиционные источники финансирования и нетрадици­онные ресурсы. С точки зрения опыта народных домов это может быть:

– расширение в рекреационной сфере тех видов культурно-досуговой деятельности, которые могли бы быть популярны у населения и приносить доход;

– создание в сфере инфраструктуры производств, способствующих достижениям целей культуры, обеспечивающих учреждения культуры необходимыми техническими средствами, и дающих дополнительные финансовые средства за счет аренды их другими организациями или частными лицами;

–  вступление в деловые отношения с индивидуальными предпринимателями, пред­приятиями, общественными организациями с целью расширения границ деятельности;

– предоставление аренды помещений им для проведения мероприятий;

– создание смежных услуг;

– проводится формирование региональной инноваци­онной системы за счет развития инфраструктуры для обеспечения совместной деятель­ности ведущих научных и образовательных учреждений, промышленных парков, центров коллективного пользования и других элементов, создания условий для обеспечения равного доступа участников инновационных проектов к ресурсам, сти­мулирования спроса на инновационную продукцию, подготовки специалистов в сфере инновационного менеджмента.

Благоприятный экономический и социальный климат, высокий ресурсно-сырьевой, технологический и интеллектуальный потенциал, низкий уровень рисков делают инвестиционно привлекательным регионом.

Таким образом, органы власти региона заинтересованы в кластерном варианте развития экономики данной местности, развития кооперации и сотрудничества. В свою очередь, экономическое развитие региона зависит от его культурного потенциала [5].

В заключении стоит заметить, что богатство культуры заключается не только в количестве памятников или подлинности культурных арте­фактов, но и в способности воспроизводить элементы и образы культуры в современном пространстве. Культура, наполняемая новым содержанием и новыми способами переживания, может успешно «работать» на кон­кретную территорию. Сегодня во многих городах мира творческие кла­стеры, как гроздья культуры, становятся одними из влиятельных рычагов, способных решить многочисленные социальные, культурные и экономи­ческие проблемы регионов. И, совершенно очевидно, что использование в русском языке слова «кластер» есть типичный пример совершенно необязательного заимствования, которое в относительно недавнем прошлом называлось «низкопоклонством перед Западом». Тем более, что у понятия «кластер» в русском языке существуют множество достойных аналогов: «группа», «объединение», «общество», «союз», «ассоциация», «товарищество», «артель», «команда», которые более точно отражают значимость русской традиции в развитии социокультурных процессов России.

 * Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ. Проект № 18-011-00977«Кластерная культура: исследовательские стратегии и философская аналитика»

Список литературы

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Буренина И.В., Овчинникова А. А. Проблемы формирования кла¬стеров // Альманах современной науки и образования. Тамбов: Грамота, 2010. № 12 (43). 178 с.

2. Гнедовский М. Творческие индустрии: Стратегия инновационного развития. URL: http://old.interstudio.ru/projects/doclads/gnedovsky.htm (дата обращения 20.12.2019).

3. Гончарик А.А. Политика в области творческих индустрий: зару¬бежный опыт и рос-сийские реалии. http://creativeindustries.ru/rus/publications/6 (дата обращения 20.12.2019).

4. Зеленцова Е. Креативные индустрии. Зарубежный опыт приклад¬ных исследований // Культурология. Фундаментальные основания при¬кладных исследований / Под ред. И.М. Бы-ховской. М., 2010. 258 с.

5. Исланкина Е.А. Кластерный подход в экономике: концептуальные основы, история и современность. URL: https://www.hse.ru/data/2015/06/05/1097350627/%D0%9A%D0%9B%D0%90%D0%A1%D0%A2%D0%95%D0%A0%D0%9D%D0%AB%D0%99%20%D0%9F%D0%9E%D0%94%D0%A5%D0%9E%D0%94%20%D0%92%20%D0%AD%D0%9A%D0%9E%D0%9D%D0%9E%D0%9C%D0%98%D0%9A%D0%95%20%D0%9A%D0%9E%D0%9D%D0%A6%D0%95%D0%9F%D0%A2%D0%A3%D0%90%D0%9B%D0%AC%D0%9D%D0%AB%D0%95%20%D0%9E%D0%A1%D0%9D%D0%9E%D0%92%D0%AB,%20%D0%98%D0%A1%D0%A2%D0%9E%D0%A0%D0%98%D0%AF%20%D0%98%20%D0%A1%D0%9E%D0%92%D0%A0%D0%95%D0%9C%D0%95%D0%9D%D0%9D%D0%9E%D0%A1%D0%A2%D0%AC.pdf (дата обращения 20.12.2019).

6. Личутин А. Тезисы о культурных кластерах // Экология культуры. 2008. № 2. 180 c.

7. Мыслящие миры российского либерализма: графиня Софья Владимировна Павлова (1871–1956)/ Сост. М.Ю.Сорокина. М.: Дом русского зарубежья им. А. Солженицына, 2012. 271 с.

8. Мюллер В. К. Англо-русский и русско-английский словарь: 150 000 слов и выраже-ний. М., 2009. 114 с.

9. Октябрьская революция и фабзавкомы. М., 1927. Ч. 1. 278 с.

10. Портер М. Конкуренция. М., 2005. 608 с.

11. Творческие индустрии в современном городе // Программа содей¬ствия малым проек-там приграничного сотрудничества «Тасис» / Под ред. Е.Беловой и др. СПб, Хельсинки, Манчестер, 2002. 45 с.

12. Федотова Н.Г. Культурный капитал как фактор региональной мо¬дернизации // Куль-турное обозрение: Информационно-аналитический сборник. Великий Новгород, 2010. № 2. С. 28-41.

13. Porter M. Local Clusters in a Global Economy. Economic Development Quarterly. 2000. № 14 (1). Р. 15–20.

REFERENCES

1. Burenina I.V., Ovchinnikova A. A. Problems of cluster formation // Almanac of modern science and education. Tambov: Gramota. 2010. No 12 (43). 178 р. (In Russ.)

2. Gnedovskiy M. Creative Industries: Strategy for Innovative Development //http://old.interstudio.ru/projects/doclads/gnedovsky.htm. (accessed 20.12.2019) (In Russ.)

3. Goncharik A.A. Creative Industries Policy: Foreign Experience and Russian Realities // Bez-temy. 2008. No 1 (7).http://creativeindustries.ru/rus/publications/6 (accessed 20.12.2019)

4. Zelentsova E. Creative industries. Foreign experience of applied research // Culturology. Fundamental foundations of applied research / Ed. I.M. Bykhovskaya M., 2010. 258 p. (In Russ.)

5. Islankina E.A. The cluster approach in the economy: conceptual foundations, history and modernity.

https://www.hse.ru/data/2015/06/05/1097350627/%D0%9A%D0%9B%D0%90%D0%A1%D0%A2%D0%95%D0%A0%D0%9D%D0%AB%D0%99%20%D0%9F%D0%9E%D0%94%D0%A5%D0%9E%D0%94%20%D0%92%20%D0%AD%D0%9A%D0%9E%D0%9D%D0%9E%D0%9C%D0%98%D0%9A%D0%95%20%D0%9A%D0%9E%D0%9D%D0%A6%D0%95%D0%9F%D0%A2%D0%A3%D0%90%D0%9B%D0%AC%D0%9D%D0%AB%D0%95%20%D0%9E%D0%A1%D0%9D%D0%9E%D0%92%D0%AB,%20%D0%98%D0%A1%D0%A2%D0%9E%D0%A0%D0%98%D0%AF%20%D0%98%20%D0%A1%D0%9E%D0%92%D0%A0%D0%95%D0%9C%D0%95%D0%9D%D0%9D%D0%9E%D0%A1%D0%A2%D0%AC.pdf (accessed 20.12.2019) (In Russ.)

6. Lichutin A. Theses on cultural clusters // Ecology of culture. 2008. No 2. 180 P. (In Russ.)

7. The thinking worlds of Russian liberalism: Countess Sofya Vladimirovna Pavlova (1871–1956) / Comp. M.Yu. Sorokina. M .: House of Russian Abroad A. Solzhenitsyna, 2012. 271 p. (In Russ.)

8. Myuller V. K. English-Russian and Russian-English Dictionary: 150,000 words and phrases. M., 2009. 114p. (In Russ.)

9. October revolution and factory committees. M., 1927. Part. 1. 278 p. (In Russ.)

10. Porter M. Competition. M., 2005. 608 p. (In Russ.)

11. Creative industries in a modern city // Program of assistance to small projects of cross-border cooperation «Tacis» / Ed. E. Belova et al. St. Petersburg, Helsinki, Manchester, Cantell T. et al. stptember, 2002. 45 p. (In Russ.)

12. Fedotova N.G. Cultural capital as a factor of regional modernization // Cultural review: In-formation and analytical collection. Veliky Novgorod, 2010. No 2. С. 28-41. (In Russ.)

13. Porter M (2000) Local Clusters in a Global Economy. Economic Development Quarterly. N. 14 (1): 15-20 p.